Законы и постановления РФ

Обзор судебной практики по делам, рассмотренным Пензенским областным судом <В 1999 году, по уголовным делам, первая инстанция> (подготовлен Прокуратурой Пензенской обл. 28.05.2000)

ОБЗОР

СУДЕБНОЙ ПРАКТИКИ ПО ДЕЛАМ, РАССМОТРЕННЫМ

ПЕНЗЕНСКИМ ОБЛАСТНЫМ СУДОМ

Органами предварительного следствия Вегерь, ранее судимый за покушение на умышленное убийство, обвинялся в том, что 22 мая 1996 года около 20 часов, в нетрезвом состоянии в доме Панковой с целью ее изнасилования и подавления сопротивления, вооруженный заранее приготовленным кухонным ножом и угрожая им потерпевшей, силой раздел ее. Угрожая убийством и демонстрируя нож, обхватил шею Панковой сгибом локтя, стал ее душить, создавая тем самым реальную угрозу для ее жизни. Доведя свой преступный умысел на изнасилование до конца, Вегерь совершил с потерпевшей насильственный половой акт в извращенной форме в задний проход, причинив легкие телесные повреждения. После этого,
с целью сокрытия изнасилования Панковой, Вегерь совершил умышленное убийство потерпевшей, нанеся имевшимся ножом не менее 3 ударов в переднюю половину грудной клетки слева, причинив тяжкие телесные повреждения, повлекшие смерть Панковой.

Следствие квалифицировало его действия ст. 117 ч. 4 УК РСФСР как изнасилование с применением физического насилия и угроз, и угрозой убийством, совершенное особо опасным рецидивистом, а также ст. 102 п. “е, и, л“ УК РСФСР - как умышленное убийство с целью скрыть другое преступление, совершенное особо опасным рецидивистом, ранее совершившим умышленное убийство.

Судебной коллегией областного суда Вегерь по ст. 117 ч. 4 УК РСФСР оправдан за недоказанностью, поскольку достоверных доказательств, подтверждающих совершение Вегерем насильственных действий сексуального характера в отношении Панковой (введение полового члена в задний проход), не имеется. Вегерь изнасилование потерпевшей не признал. Согласно заключению судебно - медицинской экспертизы телесные повреждения в области прямой кишки у потерпевшей могли возникнуть не только от введения напряженного полового члена, но и от введения другого твердого предмета.

В связи с оправданием Вегеря по ст. 117 ч. 4 УК РСФСР из ст. 102 УК РСФСР исключен п. “е“ (совершение убийства с целью скрыть другое преступление, а равно сопряженное с изнасилованием).

Кроме того, исключен п. “л“ ч. 2 ст. 102 УК РСФСР (совершение убийства особо опасным рецидивистом), т.к. в редакции УК РФ, действующего с 01.01.97, не содержится понятие особо опасного рецидивиста. В соответствии со ст. 10 УК РФ закон, смягчающий наказание либо облегчающий положение подсудимого, имеет обратную силу.

Определением судебной коллегии Верховного Суда РФ приговор оставлен без изменения.

Органами следствия Сосунов обвинялся в том, что, являясь членом крестьянского хозяйства, нецензурно обозвал старшего
судебного пристава Курмаева и водителя городского суда Никитина, которые приехали исполнять судебное решение о взыскании в счет задолженности описанного и арестованного трактора, принадлежащего КХ. Кроме того, Сосунов выталкивал из кабины трактора водителя Никитина, гаечным ключом угрожая ему убийством в случае изъятия трактора, а Курмаеву, пытающемуся его успокоить, угрожал убийством, говорил, что задушит, натянув руками и поднеся к горлу потерпевшего проволоку от электропроводки (ст. 296 ч. 2 УК РФ - угроза убийством, причинением вреда здоровью в отношении судебного пристава в связи с исполнением судебного акта).

Он же, проникнув в кабину трактора, вытолкнул оттуда Никитина. Взяв гаечный ключ и, намахиваясь им, угрожал Никитину убийством или причинением тяжкого вреда его здоровью (ст. 119 УК РФ - угроза убийством или причинением тяжкого вреда здоровью, если имелись основания опасаться осуществления этой угрозы).

Кроме того, Сосунов в присутствии Никитина и других судебных приставов оскорблял находившегося при исполнении своих служебных обязанностей Курмаева, а также судебных приставов - исполнителей Андрияшкину и Шарикову нецензурной бранью (319 УК РФ - публичное оскорбление представителя власти при исполнении им своих должностных обязанностей или в связи с их исполнением).

Он же Андрияшкиной и Шариковой угрожал убийством, говоря, что обольет Шарикову бензином и подожжет, а Андрияшкину застрелит.

Не останавливаясь на содеянном, Сосунов стал наезжать правым колесом трактора на Шарикову, в результате чего причинил ей легкие телесные повреждения, не причинившие вреда здоровью (ст. 296 ч. 3 УК РФ - угроза убийством, причинением вреда здоровью в отношении судебного пристава, совершенные с применением насилия, не опасного для жизни или здоровья в отношении судебного пристава).

Областной суд осудил Сосунова, квалифицировав его действия также
по ст. 119, ч. 2 и 3, ст. 296, 319 УК РФ, и назначил наказание в виде 4 лет лишения свободы условно.

Судебной коллегией Верховного Суда РФ отменен приговор в части осуждения Сосунова по эпизоду наезда трактором на Шарикову, и дело производством прекращено.

В определении указано, что данное преступление должно совершаться только с прямым умыслом на применение к потерпевшему насилия, тогда как из материалов дела следует, что Сосунов просил Шарикову уйти с проезжей части дороги, подавал сигналы, не “наезжал“ на нее, как это указано в приговоре, а, двигаясь медленно, оттеснил Шарикову.

Наказание Сосунову снижено до 2-х лет.

Приговором областного суда Красильников признан виновным в том, что, работая старшим преподавателем кафедры всеобщей истории Пензенского государственного педагогического университета, неоднократно получал взятки от студентов университета при следующих, как указано в приговоре, обстоятельствах.

В середине мая 1996 года в помещении исторического факультета ПГПУ Красильников через преподавателя этого же вуза Уланова К.Н. запросил от студентки заочного отделения исторического факультета Кергенсковой С.А. (в то время Запяткиной) лобовое стекло от автомобиля за фиктивную сдачу ею экзамена по Новейшей истории Востока.

Через несколько дней на кафедре всеобщей истории после формальной процедуры принятия этого экзамена и проставления отметки “удовлетворительно“ в зачетную книжку (Запяткиной) Кергенсковой С.А. Красильников получил от Кергенсковой вместо лобового стекла взятку в сумме двести рублей.

В конце мая 1996 года в помещении исторического факультета ПГПУ Красильников запросил от студентов очного отделения Васильева И.А., Михеева С.В., Давыдова В.П. кухонный комбайн за досрочное принятие зачета по Новейшей истории Востока, и 1 июня 1996 года возле здания исторического факультета ПГПУ получил от них через Давыдова В.П. взятку
- кухонный комбайн “Мулинекс“, стоимостью 334 тыс. рублей, за что поставил им в зачетные книжки отметки о сдаче зачета по вышеуказанному предмету без процедуры принятия зачета.

В конце мая 1996 года в помещении кафедры всеобщей истории ПГПУ Красильников получил взятку - три литра трансмиссионного масла ТАД-17 и одну банку автомобильной смазки “Литол“ на общую сумму 50 тыс. рублей от студента Еремкина И.В., за что поставил ему в зачетную книжку отметку о сдаче зачета по Новейшей истории Востока без процедуры принятия зачета.

В конце апреля 1996 года студенты исторического факультета Тихонов С.В., Рогожкин Д.В. и Богомолов С.Г. за зачет по Новейшей истории Востока по просьбе Красильникова вскопали дачный участок площадью 0,04 га в садоводчестве “Наука“, расположенный в районе “Велозаводских дач“ около г. Пензы, принадлежащий его матери - Алмазовой Л.М., за что в мае 1996 года он поставил им зачет по Новейшей истории Востока без процедуры его принятия.

В начале июля 1996 года в помещении университета Красильников запросил от студента заочного отделения Абрамова А.В. взятку - одну тонну цемента за зачет по Новейшей истории Запада. Получив от Абрамова согласие на это, Красильников поставил ему отметку о сдаче зачета, минуя процедуру принятия зачета. Впоследствии Красильников изменил свое требование, и Абрамов вместо одной тонны цемента за поставленный ему зачет и предстоящую сдачу экзамена по Новейшей истории Запада должен был передать Красильникову телевизор с черно - белым изображением.

5 ноября 1996 года в помещении ПГПУ Красильников через Гордеева запросил от студента заочного отделения Калинина В.А. тумбочку под телевизор и радиоаппаратуру, комплект тормозных шлангов к автомобилю ВАЗ за фиктивную сдачу
им и его женой Ларькиной А.Г. экзамена по Новейшей истории Запада.

12 ноября 1996 года около 13-ти часов в помещении кафедры всеобщей истории ПГПУ Красильников через Гордеева А.Н. получил от Абрамова А.В. телевизор “Лотан-Канада“ стоимостью 400 тыс. рублей, от Калинина деньги в сумме 500 тыс. рублей вместо тумбочки под телевизор и радиоаппаратуру, и тормозных шлангов, после чего, без процедуры принятия экзамена, поставил оценки “удовлетворительно“ по Новейшей истории Запада в зачетные книжки Абрамова А.В., Калинина В.А., Ларькиной А.Г., датировав записи 16 ноября 1996 года.

В конце мая 1996 года в помещении исторического факультета ПГПУ Красильников запросил от студентов исторического факультета Стеклянникова А.П. и Желудкова П.А. акустические колонки для автомагнитолы за фиктивную сдачу зачета по Новейшей истории Востока и на следующий день на кафедре всеобщей истории получил от них вместо колонок взятку - 100 тыс. рублей, за что поставил им зачет по Новейшей истории Востока, минуя процедуру принятия зачета.

В соответствии с приказом ректора ПГПУ N 97 от 15 апреля 1996 года Красильников входил в состав государственной аттестационной комиссии университета в качестве экзаменатора.

Работал Красильников старшим преподавателем государственного вуза и в установленном законом порядке был наделен правами и обязанностями по приему и сдаче студентами экзаменов, т.е. организационно - распорядительными функциями. Это обстоятельство указывает на статус Красильникова как должностного лица.

Неудовлетворительная сдача экзаменов влекла для студентов правовые последствия - лишение стипендии, отчисление из вуза, пересдачу экзамена.

В нарушение своих должностных обязанностей Красильников за взятки в интересах взяткодателей ставил зачеты и оценки за экзамены без самой процедуры их приема.

Красильников осужден по ст. 290 ч. 4 п. “б“ УК РФ с
применением ст. 64 УК РФ к 3 годам 6 месяцам лишения свободы в ИК общего режима. На основании ст. 47 УК РФ он лишен на 2 года права заниматься преподавательской деятельностью. В доход государства взыскано неосновательное обогащение в сумме 746 рублей.

Определением судебной коллегии Верховного Суда РФ приговор оставлен без изменения.

Приговором Пензенского областного суда от 16 марта 1999 года старший преподаватель Пензенской государственной сельхозакадемии Оксень признан виновным в неоднократном (три эпизода) получении взяток от студентов за принятие зачетов и экзаменов.

Оксень не входил в состав экзаменационной комиссии. Вместе с тем, как старший преподаватель, он был наделен полномочиями по принятию зачетов и экзаменов от студентов, неудовлетворительная сдача которых влекла для последних правовые последствия, вплоть до отчисления из вуза. В нарушение своих должностных обязанностей осужденный за взятки в интересах взяткодателей ставил зачеты и оценки за экзамены без процедуры их приема.

Оксень осужден по ст. 290 ч. 4 п. “б“ УК РФ с применением ст. 64 УК РФ к 3 годам лишения свободы условно. Из его обвинения исключен пункт “в“ ч. 4 ст. 290 УК РФ (вымогательство взятки) за отсутствием такового, поскольку получением взятки не были ущемлены законные права и интересы взяткодателей, охраняемые законом.

Определением судебной коллегии Верховного Суда РФ приговор оставлен без изменения.

Органами следствия Исакин и Демидов обвинялись в том, что с целью завладения имуществом Володиных, в том числе деньгами и ценностями, которые по их мнению могли находиться в доме, вооружившись металлической заточкой и поленом, ворвались в их дом, напали на проснувшихся от шума потерпевших, подвергли их жестокому избиению, требуя при этом деньги и другое ценное
имущество. В процессе избиения совместными действиями Исакина и Демидова потерпевшим Володиной А.П., 1924 г. рождения, и Володиной Е.П., 1927 года рождения, были причинены множественные телесные повреждения, опасные для жизни и здоровья, в том числе: потерпевшей Володиной А.П., 1924 г. рождения, - не менее 6 ударов поленом, кулаками и ногами в область грудной клетки, живота; Володиной Е.П., 1927 года рождения, - не менее 21 удара поленом, ногами и кулаками в область головы, грудной клетки, живота, шеи, конечностей, а также один удар заточкой в область левой кисти. После этого обвиняемые тесемкой стянули шею Володиной А.П., а Володиной Е.П. - двумя бельевыми веревками, в результате механической асфиксии наступила смерть обеих потерпевших.

Не найдя денег и ценностей, захватив с собой 9 сберегательных книжек, принадлежавших потерпевшим, преступники с места преступления скрылись.

Следствием действия Исакина и Демидова квалифицированы по п. “в“, ч. 3 ст. 162 УК РФ как разбойное нападение в целях хищения чужого имущества с применением насилия, опасного для жизни и здоровья, угрозой применения такого насилия по предварительному сговору группой лиц, с незаконным проникновением в жилище, с применением предметов, используемых в качестве оружия, и с причинением тяжкого вреда здоровью потерпевших, и по ст. 105 ч. 2 п. “а“, “в“, “д“, “ж“, “з“, “к“ УК РФ как умышленное причинение смерти другому человеку, совершенное с особой жестокостью, по предварительному сговору группой лиц, убийство двух лиц, заведомо для виновных находившихся в беспомощном состоянии, из корыстных побуждений, сопряженное с разбоем, с целью скрыть другое преступление и облегчить его.

Из показаний Исакина в судебном заседании следует, что в квартиру Володиных он проник вместе
с Демидовым с целью завладения их имуществом. Обеим старушкам удары по голове поленом и кулаком наносил он один, их душил бельевой веревкой он один, но не с целью причинения смерти, а чтобы “усыпить“. Уходя их квартиры, одну из потерпевших ударил три раза новой в живот.

В ходе предварительного следствия Исакин показывал, что одну бабку душил в зале, вторую - на кухне.

Подсудимый Демидов показал, что об убийстве Володиных с Исакиным не договаривался. При нем Исакин нанес удар палкой по голове одной потерпевшей, а вторую он увидел лежавшей на кухне возле холодильника. По предложению Исакина он нанес ей ногой, обутой в зимний сапог, 5 - 6 ударов в бок, при этом она стонала. После этого они с Исакиным искали деньги, но не нашли их. Исакин одну из потерпевших на веревке затащил в комнату и требовал сказать, где находятся деньги.

Согласно заключению судебно - медицинской экспертизы смерть потерпевших наступила от механической асфиксии в результате сдавливания органов шеи петлей. Кроме того, на трупах потерпевших обнаружены множественные телесные повреждения, которые как в совокупности, так и в отдельности причинили тяжкий вред здоровью применительно к живым людям.

Суд квалификацию действия подсудимых по п. “в“, ч. 3 ст. 162 УК РФ, признал правильной, поскольку Исакин и Демидов по предварительному сговору, вооружившись металлической заточкой и поленом, с целью завладения деньгами напали на потерпевших и совместными согласованными действиями причинили им при этом тяжкий вред здоровью в виде разрывов тканей почек, печени, многочисленных переломов ребер.

Действия Исакина суд квалифицировал по п.п. “а“, “в“, “з“, ч. 2 ст. 105 УК РФ как убийство двух лиц, заведомо
для виновного находившихся в беспомощном состоянии в силу преклонного возраста, из корыстных побуждений и сопряженное с разбоем.

Об умысле Исакина на убийство двух лиц свидетельствует нанесение им ударов поленом, кулаками, ногами по жизненно - важным органам потерпевших и их последующее удушение.

Обвинение Исакина по п.п. “д“, “ж“, “к“, ч. 2 ст. 105 УК РФ суд признал необоснованным, поскольку умысла на причинение особых страданий и мучений потерпевшим при убийстве не имел, данных о предварительном сговоре его и Демидова на убийство Володиных не имеется. Убийство Исакин, по мнению суда, совершил их корыстных побуждений, а не с целью скрыть разбой.

Суд изменил обвинение Демидова - убийство Володиных - на умышленное причинение тяжкого вреда здоровью Володиной А.П., т.к., нанеся ей несколько ударов в область живота, он причинил ей тяжкий вред здоровью в виде разрыва ткани почки. Умыслом Демидова охватывались также действия Исакина на причинение потерпевшим тяжкого вреда здоровью. В то же время, Демидов умысла на убийство потерпевших не имел, данных о предварительном сговоре на убийство Володиных не установлено. Содействие Исакину в удушении потерпевших Демидов не оказывал. Поскольку причинение тяжкого вреда здоровью потерпевшим является квалифицирующим признаком разбоя, вмененного в вину Демидову, дополнительной квалификации его действий по ст. 111, ч. 3 УК РФ не требуется.

Определением судебной коллегии Верховного Суда РФ приговор изменен. Из ст. 105, ч. 2 УК РФ исключен п. “з“ - убийство из корыстных побуждений, поскольку, как указал Верховный Суд, убийство Володиных было сопряжено с разбоем. Данным признаком полностью охватывается содеянное Исакиным, и дополнительная квалификация его действий по указанному признаку является излишней.

В остальной части приговор оставлен без изменения.

Щепьянову органами следствия было предъявлено обвинение в том, что в ходе ссоры со своей женой, возникшей на почве ревности, он беспричинно, используя незначительный повод, как предлог, из хулиганских побуждений, проявляя явное неуважение к обществу и общепринятым моральным нормам, противопоставляя себя окружающим, демонстрируя свою жестокость и грубую силу и применяя физическое насилие, с целью убийства схватил своего малолетнего сына - четырехлетнего Диму, находящегося в связи с возрастом в беспомощном состоянии, и с особой жестокостью, проявляя исключительное бессердечие и безжалостность к нему и его матери, в ее присутствии, сознавая, что причиняет ей своими действиями особые страдания, взял ребенка на руки, вышел с ним на балкон третьего этажа, откуда умышленно бросил его вниз. В результате падения и удара о землю мальчику были причинены закрытая черепно - мозговая травма, сотрясение головного мозга и ушиб передней брюшной стенки, повлекшие за собой легкий вред здоровью. Ребенок был своевременно доставлен в больницу, где в результате оказания квалифицированной помощи он остался жив.

Действия Шепьянова квалифицированы ч. 3, ст. 30 и п.п. “в“, “д“, “и“, ч. 2 ст. 105 УК РФ как покушение из хулиганских побуждений на умышленное причинение смерти лицу, заведомо для виновного находящемуся в беспомощном состоянии, с особой жестокостью.

Кроме того, следствие квалифицировало действия Шепьянова ст. 156 УК РФ как ненадлежащее исполнение родительских обязанностей по воспитанию сына, соединенное с жестоким обращением с несовершеннолетним.

Пензенский областной суд из обвинения Шепьянова исключил п. “и“ - покушение на умышленное причинение смерти из хулиганских побуждений, поскольку преступление Шепьянов совершил на почве сложившихся между ним и женой неприязненных отношений, в ходе ссоры, с целью отомстить ей за супружескую измену. Умысла на нарушение общественного порядка, проявления неуважения к обществу Шепьянов не имел.

По ст. 156 УК РФ суд оправдал Шепьянова за отсутствием в его действиях состава преступления, указав в приговоре, что ненадлежащего исполнения своих обязанностей по воспитанию сына, соединенных с жестоким обращением с ним, Шепьянов в процессе его воспитания не совершал, а единичный факт не образует.

Определением Верховного Суда РФ приговор в части назначенного наказания в виде 4 лет реального лишения свободы изменен. Применена ст. 73 УК РФ. Мотивируя применение условного осуждения, кассационная инстанция указала, что “суд безосновательно оставил без внимания такое важное обстоятельство как то, что ребенок проживает с Шепьяновым, и последний занимается его воспитанием“.

В остальной части приговор оставлен без изменения.

Приговором суда Рожков признан виновным в умышленном убийстве престарелого Трегубова, разбое и краже чужого имущества. Он осужден по ст. 105, ч.2 п. “к“ УК РФ к 15 годам лишения свободы, ст. 162, ч.2 п. “а“, “б“, “в“ - к 10 годам лишения свободы с конфискацией имущества, по ст. 156, ч.2 п. “а“, “б“, “в“, “г“ УК РФ - к 5 годам лишения свободы. На основании ст. 69 ч. 3 УК РФ - к 18 годам лишения свободы с конфискацией имущества и содержанием в исправительной колонии строгого режима.

Как следует из материалов дела, Рожков добровольно обратился в прокуратуру с заявлением, в котором сообщил о разбойном нападении и убийстве Трегубова.

В судебном заседании это заявление исследовалось, но ему не было дано оценки, и оно не было учтено при назначении наказания как “явка с повинной“.

Поскольку приговором суда не установлены отягчающие наказание Рожкова обстоятельства, Верховный Суд РФ изменил приговор и, применив ст. 62 УК РФ, снизил наказание осужденному за убийство до 14 лет, разбой - до 9 лет, на основании ст. 69 ч. 3 УК РФ окончательно назначил 16 лет лишения свободы.

В остальной части приговор оставлен без изменения.

Приговором Пензенского областного суда от 8 сентября 1998 года Шарунов признан виновным в том, что 31 марта 1998 года в 18 часов совершил разбойное нападение на базу “Мастер“, расположенную в г. Пензе. При этом он, вооружившись самодельным пистолетом с 6 патронами, которые незаконно приобрел зимой 1997 года, хранил, перевозил и носил при себе, с целью хищения денежных средств из кассы указанной базы, где по его мнению могли быть деньги в сумме 20 - 30 тысяч рублей, незаконно проник на охраняемую территорию, намереваясь с помощью оружия напугать кассира и завладеть деньгами.

Когда сторож Тельнов пытался задержать его, Шарунов с целью убийства лица, осуществляющего служебную деятельность по охране предприятия, из корыстных побуждений, в процессе разбоя, желая скрыть это преступление и облегчить его совершение, выстрелил в Тельнова, чем причинил тяжкий вред его здоровью, опасный для жизни.

После этого, одев имевшуюся у него маску и войдя в складское помещение, направился к кассе, откуда на звук выстрела вышел работник базы Сафонов. Шарунов с целью его убийства как лица, осуществляющего служебную деятельность по охране предприятия, из корыстных побуждений в процессе разбоя, желая скрыть это преступление и облегчить его совершение, целясь в грудь потерпевшему, несколько раз нажал на спусковой крючок пистолета, но своего намерения на лишение жизни Сафонова не довел до конца по независящим от него обстоятельствам, так как произошла осечка, и Тельнов сзади толкнул его. Подоспевший Сафонов сбил с ног, обезоружил и задержал Шарунова на месте преступления. После этого Тельнов от полученных телесных повреждений скончался на месте.

При задержании Шарунов оказал Сафонову сопротивление, причинив телесное повреждение - ссадину кисти руки, не повлекшее вреда здоровью.

Действия Шарунова в отношении Тельнова суд квалифицировал по п.п. “б, з, к“ ч. 2 ст. 105 УК РФ как умышленное причинение смерти в связи с осуществлением служебной деятельности из корыстных побуждений, сопряженное с разбоем, с целью скрыть другое преступление и облегчить его совершение: в отношении Сафонова - по ч. 3 ст. 30, п. “б, з, к, н“ ч. 2 ст. 105 УК РФ как покушение на умышленное причинение смерти неоднократно в связи с осуществлением им служебной деятельности, из корыстных побуждений, сопряженное с разбоем, с целью скрыть это преступление и облегчить его совершение, так как это преступление не было доведено до конца по не зависящим от него обстоятельствам.

Кроме того, действия Шарунова были квалифицированы п. “в“ ч.3 ст. 162 УК РФ как разбой, совершенный с применением насилия опасного для жизни и здоровья, с незаконным проникновением в помещение, с применением оружия, с применением тяжкого вреда здоровью Тельянова; а также ч. 1 ст. 222 УК РФ.

Определением судебной коллегии Верховного Суда РФ приговор изменен. Исключено осуждение Шарунова по п. “к“ ч. 2 ст. 105 УК РФ и п. “к“ ч. 3 ст. 30, ч. 2 ст. 105 УК РФ.

Как указано в определении, убийство Тельнова и покушение на убийство Сафонова были совершены Шаруновым при разбойном нападении, в связи с чем квалификации его действий по п. “к“ как убийство и покушение на убийство из корыстных побуждений при разбойном нападении не требовалось.

Приговором областного суда от 25 декабря 1998 года Максимова признана виновной в том, что 29 января 1997 года в 21 час. 30 мин. в г. Кузнецке в квартире потерпевших Нестеровой и Андреевой на почве личных неприязненных отношений совершила их убийство, нанеся удар кухонным ножом в живот Нестеровой и этим же ножом не менее шести ударов в различные части тела Андреевой, причинив ей проникающие раны левой половины груди и левой поясничной области с повреждением левой почки, повлекшие за собой тяжкий вред здоровью, а также четыре непроникающие раны груди и шеи, повлекшие легкий вред здоровью. Когда Андреева упала, Максимова задушила ее жгутом, скрученным из полотенца. От механической асфиксии Андреева скончалась на месте. Нестерова также скончалась на месте происшествия от острой кровопотери.

Действия Максимовой квалифицированы п. “а“ ч. 2 ст. 105 УК РФ как убийство двух лиц на почве личных неприязненных отношений. Мотивируя данную квалификацию, суд указал, что Максимова находилась с потерпевшими - родственницами ее бывшего мужа Нестеровой и Андреевой - в неприязненных отношениях. Имея умысел на убийство двух лиц, она заранее приготовленным ножом одномоментно нанесла удары Нестеровой и Андреевой в жизненно - важные органы, а затем задушила Андрееву. От ее действий потерпевшие скончались на месте.

Определением судебной коллегии Верховного Суда РФ приговор оставлен без изменения.

Органами следствия Каткин и Инявкин обвинялись с умышленном убийстве Жаркова при следующих обстоятельствах.

2 октября 1997 года около 1 часа ночи в нетрезвом состоянии, Каткин и Инявкин пришли в дом Жаркова, проживавшего в с. Волхонщино Кондольского района, для выяснения у Жаркова, куда тот дел выпрямитель, принадлежавший тетке Инявкина. На отрицание Жарковым этого факта они на почве возникших в связи с этим неприязненных отношений, действуя согласованно между собой с целью умышленного убийства Жаркова, проявляя особую жестокость, выразившуюся в причинении особых страданий и мучений, нанесли не менее 15 ударных воздействий, из них не менее 7 в область головы, с причинением тяжкого вреда здоровью. Продолжая свой умысел, прижимали дверью, пытались удушить и сжечь Жаркова заживо, заведомо для них находящегося в беспомощном состоянии в связи с тем, что он находился без сознания.

В процессе избиения вырвавшегося и пытавшегося убежать Жаркова Каткин и Инявкин догнали. Инявкин прижал его дверью, а Каткин в это время нанес удар кулаком в лицо потерпевшему и волоком затащил его в дом, где накинул Жаркову петлю из электрического шнура и стал его душить, а потом, отпустив петлю, продолжал наносить Жаркову удары шнуром.

Действиями Каткова и Инявкина Жаркову были причинены телесные повреждения различной степени тяжести (не причинившие вреда здоровью, средней тяжести, тяжкий вред здоровью), от которых он потерял сознание, а обвиняемые, заведомо зная, что Жарков еще жив, с целью доведения до конца умысла на убийство с особой жестокостью, используя его беспомощное состояние, а также с целью сокрытия следов преступления и умышленного уничтожения дома с находившимся в нем имуществом совершили поджег и скрылись с места преступления. От отправления угарным газом в результате возникшего пожара Жарков скончался на месте. Пожар по независящим от воли и желания Каткова и Инявкина, повредив часть дома и имущества, был потушен.

Следствие квалифицировало действия обвиняемых по п. “в, д, ж“ ч. 2 ст. 105 УК РФ как убийство лица, заведомо для виновных находящегося в беспомощном состоянии, совершенное с особой жестокостью и группой лиц по предварительному сговору. Кроме того, их действия квалифицированы ч. 2 ст. 167 УК РФ как умышленное уничтожение и повреждение чужого имущества, совершенные путем поджога, повлекшие тяжкие последствия в виде причинения значительного ущерба.

Суд признал Каткина и Инявкина виновными в умышленном убийстве Жаркова группой лиц и с особой жестокостью, указав в приговоре, что в соответствии со ст. 35, п. 2 УК РФ преступление признается совершенным группой лиц по предварительному сговору, если в нем участвовали лица, заранее договорившиеся о совместном совершении преступления.

В процессе убийства Жаркова подсудимые понимали характер действий друг друга, действовали одновременно и согласованно на достижение преступного результата. Но это свидетельствует лишь о том, что убийство было совершено группой лиц. Что же касается требуемой законном предварительной договоренности между подсудимыми на совершение убийства Жаркова, то никаких доказательств этому в материалах дела не имеется. В связи с этим суд исключил из обвинения подсудимых указание о совершении умышленного убийства по предварительному сговору группой лиц.

Кроме того, из обвинения Каткина и Инявкина исключен такой квалифицирующий признак, как убийство лица, заведомо для виновных в находящегося в беспомощном состоянии, поскольку, как указано в приговоре, до беспомощного состояния Жаркова (потеря сознания) довели подсудимые в результате действий, направленных на умышленное причинение ему смерти.

Вместе с тем, суд признал, что, в процессе убийства Жаркова, ему причинялись особые страдания и мучения путем нанесения большого количества телесных повреждений и последующего сожжения, когда потерпевший был еще жив, что свидетельствует о проявлении особой жестокости со стороны подсудимых, которая охватывалась умыслом Инявкина и Каткина.

Квалификацию по ч. 2 ст. 167 УК РФ суд также признал правильной.

Предварительным следствием по делу Сазонова было установлено, что он 23 января 1998 года он находился в баре г. Пензы со знакомым Некрасовым, где между ними произошла ссора на почве возникших неприязненных отношений. После конфликта Сазонов ушел из бара. По дороге домой был избит не установленными следствием лицами. Полагая, что одним из нападавших на него был Некрасов, Сазонов пришел к месту проживания Некрасова. Для беспрепятственного осуществления задуманного оборвал телефонный кабель, идущий в квартиру. Войдя в квартиру, открытую на его звонок Некрасовым, Сазонов с целью его умышленного убийства в присутствии Филинковой - бабушки потерпевшего, нанес удары ножом Некрасову в шею, грудную клетку и живот, причинив телесные повреждения различной степени тяжести, в том числе повлекшие тяжкий вред здоровью, в результате острой кровопотери Некрасов на месте скончался.

Очевидец преступления Филинкова, выполняя свой общественный долг, стала криком пресекать действия Сазонова. На ее крик из комнаты в прихожую выбежала знакомая Некрасова Выборнова.

С целью сокрытия убийства Некрасова и воспрепятствования выполнению общественного долга Филинковой и Выборновой, лишения их возможности сообщить о совершенном преступлении в правоохранительные органы, имея умысел на убийство двоих лиц, Сазонов нанес ножом Выборновой не менее трех ударов в лицо, четырех ударов в область конечностей, четырех ударов в область грудной клетки, один удар в ягодичную область, повлекшие тяжкий вред здоровью, а также один удар кулаком в область левого плеча, не повлекший вреда здоровью. Полагая, что Выборнова мертва, Сазонов, реализуя умысел на убийство двух лиц, совершил умышленное убийство Филинковой, заведомо для него находившейся в беспомощном состоянии вследствие престарелого возраста, с особой жестокостью выразившееся в причинении ей особых страданий и мучений, путем нанесения не менее 12 ударов ножом в жизненно - важные органы: грудную клетку, живот, причинив телесные повреждения различной степени тяжести, в том числе, повлекшие тяжкий вред здоровью потерпевшей.

Сазонов с места преступления скрылся, а смертельно раненая Филинкова сообщила о случившемся соседям, после чего была доставлена в больницу, где скончалась. Выборнова осталась жива в результате своевременно оказанной ей медицинской помощи.

Действия Сазонова органы следствия квалифицировали: в отношении Некрасова ст. 105, ч. 2, п. “д“ как причинение смерти другому человеку, совершенное с особой жестокостью: последующие его действия в отношении Филинковой и Выборновой - ст.ст. 30 , ч. 3, ст. 105, ч. 2, п.п. “а, б, в, д, к, н“ УК РФ - покушение на умышленное причинение смерти двум лицам, одно их которых находилось в беспомощном состоянии, в связи с осуществлением ими общественного долга, совершенное с ос“бой жестокостью, с целью скрыть другое преступление, неоднократно, и ст. 105, ч. 2, п.п. “б, в, д, к, н“ УК РФ - умышленное причинение смерти другому лицу в связи с осуществлением им общественного долга, заведомо для виновного находящемуся в беспомощном состоянии, совершенное с особой жестокостью, с целью скрыть другое преступление, неоднократно.

Вывод следствия о том, что убийство Некрасова совершено в присутствии его бабушки (убийство лица в присутствии близкого ему человека) не нашел своего подтверждения в судебном заседании.

Из показаний Сазонова следует, что Филинкова появилась в прихожей в тот момент, когда он уже закончил наносить удары ножом ее внуку.

Согласно показаниям Выборновой крик Филинковой из прихожей раздался спустя примерно минуту после ухода Некрасова их комнаты. Сама Выборнова не видела и не слышала в какой момент Филинкова вышла их своей комнаты в прихожую.

При таких обстоятельствах суд не признал доказанным факт присутствия Филинковой при убийстве ее внука, в связи с чем действия Сазонова в отношении Некрасова квалифицированы ч. 1 ст. 105 УК РФ.

Действия Сазонова в части покушения на убийство Выборновой и убийство Филинковой суд квалифицировал ст. 30, ч. 3 и ст. 105, ч. 2 п. “а, к, н“ УК РФ как покушение на убийство двух лиц с целью скрыть другое преступление, совершенное неоднократно, и ст. 105, ч. 2, п. “в, к, н“ УК РФ - умышленное убийство лица, находившегося в беспомощном состоянии, с целью скрыть другое преступление, неоднократно.

Вмененный Сазонову квалифицирующий признак - покушение на убийство двух лиц - ст. 30, ч. 3 и ст. 105, ч. 2, п. “в“ УК РФ (беспомощное состояние потерпевших) суд исключил из обвинения, поскольку, как указано в приговоре, Выборнова в беспомощном состоянии не находилась, а убийство 69-летней Филинковой, находившейся в беспомощном состоянии ввиду престарелого возраста, квалифицировано самостоятельно.

Наряду с этим, из обвинения Сазонова исключены такие квалифицирующие признаки, как убийство в связи с выполнением потерпевшими общественного долга и убийство с особой жестокостью. Исключая их, суд указал, что в момент убийства Некрасова женщин в коридоре не было, преступление они не пресекали и не могли пресечь. Их крики о помощи и попытки позвонить по телефону делались для своего спасения, а не с целью выполнения общественного долга.

Посягая на жизнь женщин, Сазонов преследовал единственную цель - скрыть убийство Некрасова.

Не усмотрел суд и особой жестокости в посягательстве Сазонова на жизнь двух женщин, поскольку множественность ранений, нанесенных им, с бесспорностью свидетельствует лишь о его умысле на убийство женщин, а не на причинение им особых страданий и мучений.

Кузьмину предъявлено обвинение в том, что он 1 ноября 1997 года в 21 час в парке, воспользовавшись тем, что они с Прокофьевой из-за сильного алкогольного опьянения упали на землю, сел на нее сверху и решил изнасиловать. Преодолевая ее сопротивление, он несколько раз ударил Прокофьеву руками по голове и другими частям тела. Когда она закричала о помощи, Кузьмин закрыл ей рот и на короткое время нос, чтобы на ее крики никто не обратил внимание. Затем он стал сильно давить рукой так, что подбородок потерпевшей прижимался к ее груди, а его пальцы упирались ей в шею. В процессе этих действий он обнажил ее и себя и укусил ее за молочную железу. В результате действий Кузьмина потерпевшей были причинены неполный перелом левого большого рожка подъязычной кости, кровоподтеки лба слева, левого плеча, в правой надбровной и левой височной областях, на боковых поверхностях носа и слизистой верхней губы, передней брюшной стенки, передней боковой поверхности шеи и кровоизлияния в мягкие ткани шеи, не причинившие вреда здоровью. От механической асфиксии вследствие закрытия дыхательных путей рта и носа потерпевшая скончалась на месте.

Его действия органы следствия квалифицировали п. “к“ ч.2 ст. 105 УК РФ и ст.30, ч. 3, ст. 131, ч. 1 УК РФ.

Суд, переквалифицировав действия Кузьмина с указанных статей на ч. 3 ст. 30 и п. “а“ ч. 3 ст. 131 УК РФ (покушение на изнасилование, повлекшее по неосторожности смерть потерпевшей), отметил в приговоре, что Кузьмин, желая изнасиловать Прокофьеву, не довел свое намерение до конца, поскольку она умерла от механической асфиксии вследствие закрытия им рта и носа и дальнейшего прилипания в нем рвотных масс, чего Кузьмин не предвидел, хотя должен был и мог предвидеть.

Такой вывод сделан судом на основании заключений судебно - медицинских экспертов о том, что сильное прижатие подбородка потерпевшей к шее, при котором происходит уменьшение просвета дыхательных путей, а также давление тела Кузьмина на живот Прокофьевой, когда он сидел на ней, при котором происходит ограничение движения брюшной стенки, ведущее к затруднению дыхания, предшествующее по времени рвоте, при которой возникает отек слизистой оболочки верхних дыхательных путей, вызывающий уменьшение их просвета, а также кратковременное сдавливание шеи и алкогольное опьянение Прокофьевой способствовали быстрому наступлению смерти от механической асфиксии вследствие закрытия просвета отверстия рта и носа.

Кроме того, Кузьмин как на следствии, так и в суде пояснил, что намерения лишить Прокофьеву жизни он не имел и смерти ее в результате своих действий не допускал.

Органами следствия Хрупов и Букарев обвинялись по ст. 105 ч. 2 п. “ж“ УК РФ в совершении умышленного причинения смерти Карабейникову по предварительному сговору группой лиц, а Уютов - по ст. 33, п. 5, ст. 105, ч. 1 УК РФ в соучастии в форме пособничества этим лицам в умышленном убийстве потерпевшего.

Суд признал установленным, что предварительно договорившись убить Карабейникова, 29 января 1998 года Букарев и Хрупов привезли потерпевшего в с. Приволье, где вначале в доме Букарева, затем в доме Уютова распивали спиртные напитки. Около 23 часов подсудимые предложили Карабейникову погулять по селу, пригласив с собой Уютова, полагая, что тот поможет им скрыть труп. Приведя потерпевшего к реке, Хрупов с целью убийства нанес Карабейникову подготовленной заранее металлической ножкой от табурета несколько ударов по голове, отчего последний упал, но, поднявшись, побежал к селу. По предложению Хрупова Букарев догнал Карабейникова, сбил с ног и удерживал до прихода Хрупова, после чего отпустил потерпевшего. Хрупов с целью завершения убийства нанес ему несколько ударов ногами по голове и другим частям тела, причинив тяжкий вред здоровью, в связи с чем Карабейников скончался на месте.

С целью сокрытия убийства и его следов Букарев и Уютов по предложению Хрупова подтащили труп к реке, вырубили принесенным Букаревым топором прорубь и опустили труп под лед. После этого Хрупов ушел, а Букарев и Уютов с целью более тщательного сокрытия следов преступления вырубили прорубь в другом, более удаленном и глубоком месте, перетащили туда труп и спустили под лед. Куртку убитого Уютов унес домой и спрятал.

В судебном заседании выводы обвинения, касающиеся квалификации убийства и участия в нем Букарева, не нашли своего подтверждения.

Из показаний Хрупова и Уютова видно, что Букарев непосредственно участия в лишении жизни Карабейникова не принимал. Он лишь содействовал совершению убийства тем, что заранее обещал скрыть следы преступления и сделал это, а также тем, что при попытке потерпевшего скрыться бегством, задержал его и удерживал до прихода Хрупова, после чего предоставил возможность ему одному совершить убийство.

Вывод следствия об участии Уютова в убийстве Карабейникова также не нашел своего подтверждения.

Уютов участия в убийстве Карабейникова не признал, показав, что участвовал только в сокрытии следов преступления. Хрупов и Букарев также не подтвердили факт его участия в убийстве потерпевшего.

Что касается показаний Хрупова на предварительном следствии о том, что он догадывался об осведомленности Уютова о готовящемся убийстве, то они, как указано в приговоре, носят предположительный характер и не могут служить бесспорным доказательством соучастия Уютова в убийстве Карабейникова.

В связи с изложенным суд квалифицировал действия Хрупова ч. 1 ст. 105 УК РФ, Бакурева - ст. 33, ч. 5 и ст. 105, ч. 1 УК РФ, Уютова - ст. 316 УК РФ как заранее не обещанное укрывательство особо тяжкого преступления (умышленного убийства).

Отдел по надзору за

законностью судебных

постановлений по

уголовных делам

28.05.2000